Плата за игру. Глава вторая

Ночной звонок Полина Трофимова, Мария Шестакова

ПЛАТА ЗА ИГРУ или СУИЦИД ПО НЕВОЛЕ

Глава вторая

Ночной звонок В тот день приятель так и не сказал, от кого исходит угроза Лоре и её детям. Он долго крутил вертел, но так и не прояснио, что имел в виду. Лишь намекнул, что дело в бизнесе, который покойный вёл порой слишком дерзко, слишком рискованно.

Впрочем, она и так уже задумывалась над тем, почему он постоянно возил с собой ружьё, почему ставил машину не возле подъезда, даже не у дома, а довольно далеко. Наверное, причина не столько в габаритах дорогой иномарки. Возможно, он не хотел привлекать внимания к своему дому. Хотя, разве ж трудно вычислить, где живёт человек. Услышав об опасности, которая, якобы, грозила семье, она вдруг вспомнила, что старшая дочь не раз говорила её о каких-то подозрительных личностях, вроде бы следивших за ней. Однажды она заметила, что её «ведут» по городу две машины, сменяя одна другую. Будучи весьма лихой за рулём, она сумела оторваться от преследователей, резко сорвавшись со светофора. Но скоро и сама Лора заметила подозрительных людей, которые наблюдали за местом происшествия, куда приходила положить цветы и зажечь лампаду. Стала присматриваться – подозрительные личности наблюдали за ней и родственниками на кладбище в 9 дней, в 40 дней…

Они не приближались, но вели себя слишком демонстративно, показывая, что следят, сопровождают в дороге. Она продолжала расспрашивать его друзей. Кто-то сказал, что он, вполне вероятно, посещал подпольное казино. И тут она вспомнила одного соседа, который слишком напористо, в какой-то степени даже по наглому лез к нему в друзья. Кажется, его звали Юра. Это было, когда уже для них, для их семьи, наступали нелёгкие времена. Муж приходил с работы издёрганным и после ужина, который проглатывал мгновенно, словно кто-то за ним гнался, но без аппетита, сразу удалялся в большую комнату, включал компьютер и удалялся от семьи, проваливаясь во всемирную паутину. Они спали в одной кровати, но – врозь. Он приходил далеко заполночь, ложился и лежал с открытыми глазами, глядя в потолок. Спрашивала его: – Что с тобой? Поделись, откройся – легче будет. Он молчал, отчего обстановка становилась ещё более тягостной.

Пыталась перебирать в памяти события последних, чтобы отыскать хоть какие-то зацепки, пролить хоть какой-то свет на случившееся. Вспоминала, кто из его приятелей и что сказал о нём. Мнения были, порой, диаметрально противоположными. Как-то взяла лист бумаги, очертила круг и стала, подобно тому как это делают следователи на телеэкранах, записывать версии. Написала: «Версия первая! – суецид». Но тут же испугалась этого слова, зачеркнула и начертала: «самоубийство». Словно покоробило её от страшного смысла написанного и поправила: «уход из жизни по собственной воле». Долго думала и снова поправила: «уход из жизни по принуждению к самоубийству». Теперь нужно было понять причины. Их могло быть несколько: 1. Проигрался в карты… 2. Проигрался в казино и задолжал неподъёмно крупную сумму. 3. Ошибка в бизнесе – «кинули» на крупную сумму, тоже неподъёмную для него. Долго сидела, размышляя, что ещё добавить и написала ещё одну версию: «Убиство из-за долгов, которые неспособен отдать» Ведь было два выстрела, два, а не один. А наутро «прилетели» первые «ласточки». Позвонили из банка и попросили мужа.

Она, не сообразив, как вести себя, сказала, что он ушёл из жизни. Тут же поинтересовались, кто наследует имущество. И началось. Она с ужасом узнавала всё новые и новые подробности – таунхауз старшей дочери продан, дача, их дача, в которую она влодила немало сил, благоустраивая её, заложена. Даже квартира на волоске. Всё имущество на волоске. А потом пошли звонки из банков по поводу менее крупных сумм – менее крупных сравнительно, но теперь, в новых условиях, совершенно неподъёмных для неё. В ней боролись два начала, в ней как бы звучали два голоса – один защищал его, перечисляя всё хорошее, что было в их жизни, а ведь и хорошего было немало. Второй выкатывал всё ужасы того положения, в котором она оказалась вместе с дочерьми. И ведь оказалась только по его, исключительно по его вине. Вот она игра, двойная игра, за которую неминуемо наступает расплата. И она наступила – он сам вынес себе приговор. И снова мысль… А если всё-таки его убили?

Она не сразу до конца осознала это вот своё положение. Она привыкла жить в определённом достатке, в определённой нише, которая располагалась на уровне, значительно выше среднего… У неё всегда были машины престижных марок, у неё были квартира, дача, были поездки за рубеж, частые поездки, можно сказать, куда только пожелает. Мысль о том, что его убили, пришлось отбросить. Следствие доказало, что это самоубийство. И снова Лора подумала о том, в каком же тяжелейшем положении оказался он, если промахнувшись, если всадив себе пулю в плечо, превозмогая боль и теряя силы всё-таки вышел из машины, открыл багажник и достал оттуда ещё один патрон. Странно, что и в первый раз он зарядил одним патроном и во второй – тоже только одним. Что же было делать?

Она оставалась одна – одна, перед свалившейся на неё бедой. К кому обратиться? Даже соседи, которые узнавали о случившемся, сразу начинали сторониться её. Спасало только то, что это огромная Москва, а не какой-то небольшой захолустный городишка, где все друг друга и друг о друге знают. Она жила словно под дамокловым мечом. Выходила из подъезда и осматривалась. Её уже начинало казаться, что в тот же момент срывалась с места и уезжала какая-то подозрительная машина, или какой-то прохожий спешно отворачивался и поднимал воротник. Утешением была мать, утешением были и две дочери, но одна жила за границей, куда тут же и умчалась. Вторая училась в институте. У неё только-только начались нежные отношения с однокурсником. А ведь надо было постараться скрыть от пока ещё будущего жениха – предложения он не сделал ещё – скрыть, скрыть, скрыть всё то, что случилось. Она боялась подходить к телефону, потому что звонили в основном бессчётные кредиторы.

Хорошо, что дверь была двойной – одна входная в тамбур, вторая из тамбура в крохотное пространство перед её квартирой и квартирой соседей, с которыми и знакомы-то были едва-едва. Однажды встретила возле лифтов Юру, с которым видела своего столько жестоко поступившего с собой мужа. Тот вошёл в подъезд перед ней, но увидев её, кивнув ей, поспешил выйти на улицу. Казалось, он уже исчез раньше, но вот зачем-то приезжал снова. Кто он? И не он ли организовал какие-то игры, не он ли фактически провёл какую-то операцию, проще говоря, подставу, чтобы вырвать деньги и запутать в долгах. В то день она сидела дома одна. Дочь уехала на дачу к родителям своего друга. За окном гудела пурга, снежная крупа стучалась в окна. Да и фильм, когда включила телевизор, набросился на неё со всеми мыслимыми и немыслимыми страстями. Она даже не успела понять, что за фильм, не успела вникнуть в сюжет, как вдруг резко зазвонил домашний телефон. Она не подошла.

Звонки прекратились. Она походила по комнате – словно предчувствие какое-то. Телефон зазвонил снова. Она долго думала, что делать. Наконец решилась взять трубку, но не успела – там уже были гудки. Полистала программы. И снова попала на фильм сериала «След». Там как раз кого-то расчленяли. Недаром сериал прозвали заочно «расчленёнкой. Выключила телевизор, пошла в спальню, разобрала постель. Выключила свет, но почувствовала какую-то непонятную тревогу, и поспешила включить ночник. Легла на огромную, давно уже ставшую холодной постель… И тут же заставил вздрогнуть резкий звонок в дверь.