Поход Олега

Князья и изгои. Часть 2

Собственно говоря, на этот раз войну начал не Олег, а братья Мономашичи, сыновья Владимира Мономаха.

 

Вот как дело было.

Олег, как ему и было сказано Мономахом и Святополком, отправился в Смоленск.

Но жители Смоленска его не приняли. И плевать им было, что по этому поводу думает Великий князь всея Руси, пославший именно в Смоленск Олега. Не хотят смоляне этого князя и не примут его!

Таковы были тогда демократические традиции Руси, которые нам надо помнить, которыми мы вправе и даже обязаны гордиться, которые нам жизненно необходимо восстановить.

Ну, что ж , Смоленск Олега не принял. Тот в Муром. Ведь именно этот город был обещан ему.

А там уже сидит сын Мономаха молоденький Изяслав Владимирович!

Вообще то мы видели, как Мономах послал этого сына править Ростовом. И вот, пользуясь моментом, Изяслав охапил Муром, решив, очевидно, что тот является давним сакральным местом Ростовского княжества.

И плюньте мне в глаза если он решился на такое без какого нибудь, хоть даже и молчаливого, согласия и одобрения Мономаха.

 

Олег вызвал Изяслава на переговоры. Вот его подлинные слова, сказанные молодому, но уже наглому Мономашичу:

 

«Ступай в волость отца своего, в Ростов, а это волость моего отца. Хочу здесь сесть и урядиться с твоим отцом»

 

Изяслав категорически отказался вернуть награбленное. Как можно? Сакральное же место!

 

Я уверен, что ничего другого и не ждал Олег. Представляю, как горько усмехнулся этот матёрый, битый жизнью волчара в ответ на наглость молодого щенка.

Улыбку эту хищную не донесла летопись до нас, а вот слова сказанные Олегом донесла:

 

« Отец твой выгнал меня из отцовского Чернигова, а ты и здесь не хочешь дать мне моего же хлеба.»

 

Так то ли спросил, то ли констатировал Олег и , не дожидаясь ответа, уехал.

Он ушёл в Рязань, где жители с радостью приняли Олега князем. И начали в Рязань под знамёна Олега стягиваться полки из Черниговского княжества.

 

Знаете, вот знакомясь с историей князя-изгоя Олега Святославича – Гореславича, всё больше и больше убеждался я в такой мысли. Осуждающие Олега строки летописи, прозвище Гореславич – это мнение не всей Русской земли. Это доносятся до нас оценки и суждения Мономаха и Мономашичей да Руси правобережной.

 

А вот на левом берегу Днепра, в том же Черниговском княжестве, да и как мы увидим в дальнейшем и в других местах, у Олега всегда находилась народная поддержка. Очевидно там на Олега смотрели совсем иначе и видели в нём не разорителя и врага Руси, а совсем иного, более симпатичного русскому взгляду человека. И давайте ка мы этот взгляд на Олега тоже будем иметь в виду.

Неоднозначно, ох как всё неоднозначно в Истории.

История это не фэнтези, а сама жизнь. Поэтому глупо пытаться различить, где в Истории Добро и Зло, глупо искать там героев и злодеев. А надобно искать там ЛЮДЕЙ. Просто обычных людей, пусть и облечённых властью. И помнить, что в каждом человеке добра и зла намешано всегда примерно поровну.

 

Коротко говоря у Олега очень быстро собралось приличное войско. И брат Давид, которого мы уже видим на Черниговском столе, но не ведаем как и почему он там успел оказаться, тоже прислал помощь.

 

Олег выступает на Муром.

Если вы забыли, то непременно вспомните, что происходит это всё в то же самое время как на юге Руси Мономах и Святополк отчаянно бьются аж с двумя крупными половецкими ордами. Как мы видим, Мономашичам и Святославичам на это глубоко наплевать.

Даже мысли не мелькнуло ни у тех, ни у других, двинуться на помощь Южной Руси. Нет. Надо срочно убивать друг друга. Вот, что такое княжеская усобица!

 

Впрочем до убийств дело дошло только в сентябре. Именно к этому моменту войска Олега подошли к Мурому.

 

Надо сказать, что видя как на него движутся левобережные полки Южной Руси, Изяслав начал чего то сомневаться в том, что Муром такое уж сакральное место для Ростовского княжества. Может ну его?

Но старый отцовский боярин Ставр Гордятич успокоил князя. Дескать всё нормально будет. Сейчас мы этот вопрос порешаем. Чтоб успешно решалось к Мурому стягиваются суздальские, ростовские, белоозёрские полки. Вся Северная Русь, за исключением Новгорода вышла под Муром против левобережной Южной Руси.

 

Летописец на сей раз целиком на стороне Олега : «Изяслав надеялся на множество войска, а Олег надеялся на свою правду. Потому, что он был прав»

 

В конце сентября под стенами Мурома грянула одна из крупнейших за всю историю русских княжеских усобиц битва.

Летописец говорит: «Была сеча лютая», а так величаются только действительно крупные сражения.

В битве пал с мечом в руках, сражаясь, как и положено было русским князьям того времени, впереди своей дружины, юный Изяслав Владимирович.

А войско Северной Руси разбито южанами наголову. Часть его врассыпную бежит в леса, часть ищет спасение за стенами Мурома.

 

Но муромчане их надежды не оправдали. Муром город Черниговского княжества, а в этом княжестве любят Святославичей и не очень то жалуют Мономашичей.

Муром открывает ворота перед Олегом.

Князь вступает в город. Ростовцев, суздальцев и прочих северян, искавших спасения за городскими стенами он поковал в железа. Тех знатных муромцев, что передали город Мономашичам, Олег казнил. Тело павшего племянника он похоронил со всеми почестями в монастыре Святого Спаса.

А дальше Олег демонстрирует, уже в который раз, что полководец он действительно великий.

Он не задержался у Мурома ни дня лишнего. Он понимает, что Мономах и Святополк не потерпят всего произошедшего. Нельзя дать им время опомниться и собраться с силами.

И Олег молниеносен!

Один рывок и он уже под Суздалем. Город взят внезапно. Лихим налётом. Все «вятшие» горожане (то есть элита городская) издавна державшие сторону Мономаха, схвачены, закованы Олегом в железа и отосланы в Муром, а некоторые и вообще в Тмутаракань.

 

А Олег продолжает действовать стремительно. В Суздале он задержался только на три дня. Он просто обязан был дать эти три дня своим воинам на грабёж Суздаля.

Прекрасный русский Суздаль, жемчужина Севера Руси, разграблен и сожжён до тла.

 

Давайте сделаем тут паузу и скажем хоть пару слов о средневековых русских городах. Они были сплошь деревянными. И в 11 веке и позднее лишь некоторые церкви из камня.

Но как же они были прекрасны! Недаром летописец восклицает о Руси «…многими городами украшена ты…»

 

Украшена! Как камнями драгоценными.

У нас как то не могут или не хотят передать красоту русских деревянных городов. И в фильмах и на рисунках видим мы скопище потемневших деревянных срубов, скучных и бесцветных как нынешние деревянные дома. Лишь богатые княжеские и боярские терема так, чуть чуть украшены резьбой. Ну и на этом сером фоне ярким пятном выделяет нам художник белокаменную церковь.

Такой мы представляем себе деревянную Русь. А ведь это совсем не так!

 

Вот каким предстаёт перед нами древний русский город в немногочисленных дошедших с тех веков описаниях, да в археологических находках

Русские города утопали в зелени садов. А деревянные строения совсем не были серыми и скучными. Не примирилась бы душа русича, тянущаяся к красоте, с такой серостью.

Все строения были изукрашены деревянными узорами. Тонкими и красивыми как иней. Взглянешь и не поверишь, что вырезаны эти деревянные паутинки, эта нежная невесомая бахрома только одними топорами.

А сами брёвна строений раскрашены были яркими красками во все цвета мыслимые и немыслимые. Пусть, на более современный взгляд, и несколько безвкусно так пёстро раскрашивать, но зато ярко и весело смотрится.

 

И такую красу жечь! Дотла! И как рука то поднималась, да не у половцев, а у самих же русских?!

Поднималась! Ещё как поднималась! Вот, что такое княжеские усобицы!

 

Недаром Мономах, позднее напишет, что много видел он и много прочёл греческих и прочих хроник, но нигде не встречал, чтоб так люто, так яростно ненавидели друг друга, так жестоко боролись с друг другом в других землях владыки-соплеменники., как ненавидят и бьют друг друга русские князья. А ведь они не просто соплеменники, но ещё и сплошь близкие родственники.

 

Истинно так. Не знаем мы русские ни в чём середины. Всё у нас доверху и с перехлёстом. Если уж любовь да дружба, то всю кровь за близкого по капле отдать готовы, если уж ненависть русская то безграничная, тёмная, бурная, первобытная какая то.

 

Олег же, уничтожив Суздаль, стремительным рывком оказывается под Ростовом. Там уже наслышаны о судьбе несчастного Суздаля и отдаются на милость Олега без боя.

Олег милостив. «Вятших» в железа, остальным сажает своего наместника и идёт дальше. Город за городом Северной Руси покорно открывают ему ворота.

 

И трёх месяцев не прошло, а Олег стал повелителем всей Северной Руси , аж до самого Белозерска. Только Новгород неподвластен ему. Там правит старший сын Мономаха – Мстислав.

Будущий Великий князь всея Руси и единственный законный наследник английского престола, вошедший в нашу историю под вполне заслуженным именем Мстислав Великий.

 

Вот ему то и приносит гонец приказ от отца, от Владимира Мономаха.

Совершенно измотанный, осатаневший от этого треклятого, кровавого до невозможности 1096 года, который как тяжкий кошмарный сон всё никак не может кончится, Мономах пишет совсем ему несвойственные слова:

 

«Иди на Олега. Не давай ни пощады, ни спуску этому псу. Гони  его до издыхания, плени  и поставь на суд перед князьями»

 

Вместе с письмом гонец привёз Мстиславу боевой стяг Мономаха, как отцовское благословение идти на неприятеля.

 

Но как Мстиславу, воспитанному Мономахом, который и сам был настоящим христианином, в строгих христианских традициях, поднять руку на своего родного дядю?

Да не просто на дядю, а на крёстного отца своего, ибо Олег был крёстным Мстислава.

Мстислав не сразу смог решится на это. Он пишет крёстному письмо.

 

«Ступай из Суздаля в Муром. В чужих волостях не сиди, а я с дружиной пошлём к отцу моему и помирю тебя с ним.»

 

А дальше Мстислав пишет потрясающие строки:

 

«Хоть ты и брата моего убил, что же делать! В битвах и цари и бояре погибают»

 

Посмотрите, он прощает! Ради мира искреннее прощает убийство родного брата!

О, русское средневековье, где, в какие эпохи встретишь ещё и такие мерзости и такие высоты духа.

То есть мерзостей то встретишь больше чем достаточно и в последующие времена, а вот милосердия и любви христианской….

 

Но в тот раз не достучалось милосердие до сердца князя Олега. Слишком закостенело оно от бесчисленных несправедливостей и обид, что сыпались на голову Олега в жизни.

Он не захотел мириться. Зачем! Почти весь Север Руси под ним! Черниговское княжество держит родной брат Давид. Сейчас ли мириться?

 

Ну уж нет! Теперь его время! Он и Новгород захватит! Выживет мономашье отродье отовсюду, как выжили когда то его с братьями из Руси!

 

Решив так, Олег направляет передовой полк, под командованием младшего брата Ярослава в Новгородскую землю, а сам с основной силой, встал у Ростова.

 

Скрепя сердце, зимой 1097 года, Мстислав выступил на Олега. Но, одновременно, послал Мономаху письмо с просьбой помириться с Олегом.

Мстислав писал, что трудно и грешно ему поднимать руку на крёстного своего. Пусть наконец наступит мир на Руси. Пусть молодой Изяслав будет последней жертвой в этом кровавом безумии, охватившем Русь.

 

А, что же Мономах? Наверно очень сильно устал он. Не дошли до его души  слова сына. Не понял он его милосердия, которому сам же и учил с самого детства.

Перед глазами Мономаха всё ещё лежала страшная, сожженная до тла, заваленная трупами Южная Русь. Поход Олега Мономах расценил как удар в спину в тяжёлый час войны с половцами. И пока ещё не был в силах простить его.

 

И Мономах делает страшное. Он призывает против Олега, на помощь Мстиславу половцев!!!

Орду хана Кунуя. Который, только, что, в составе войска Боняка жёг Русь.

И теперь ему сам Мономах предлагает это повторить!

 

А Мстислав тем временем действует. Его сторожевой отряд, под командованием боярина Добрыни Рагуйловича разбивает у притока Волги реки Медведице у Кимвр сторожевой полк Олега.

Ярославу удаётся уцелеть. Он бежит к Олегу и сообщает, что Господин Великий Новгород выступил на него всей силой.

Олег задумался.

А, подумав, решил не принимать бой у Ростова. Здесь исконные земли Мономашичей. Здесь его ненавидят. Здесь могут и в спину ударить.

Он, пожёг Ростов и отступил к Суздалю.

Мстислав  движется за ним.

Разорив, на скорую руку, всё, что ещё уцелело в Суздале, Олег отступает к Мурому.

Теперь он на своих землях и чувствует твёрдую почву под ногами. Здесь он готов принять бой.

У Клязьмы, в Великий Пост, накануне Пасхи войска Мстислава и Олега встали друг напротив друга.

 

Что должен был чувствовать Мстислав при виде убийцы брата своего? Что должен был он чувствовать при виде разорителя своей Родины?

Чего он должен был желать, месяц за месяцем преследуя  войска Олега и видя развалины Ростова и Суздаля, уничтоженные воинами Олега?

Мести? Но ведь Мстислав христианин. Не по названию, а по сути христианин. Такие желать мести не могут. Месть – страшный грех для христианина.

Поэтому Мстислав желает только одного: мир немедленно и любой ценой!

 

И он снова шлёт к Олегу послание с просьбой о мире:

 

«Я младше тебя и готов слушаться во всём. Выпусти полон и пересылайся с отцом моим. А я буду просить у отца за тебя»

 

Но Олег не верит Мстиславу. Видевший от своих и чужих только зло и обман, сам привыкший всё решать силой, как мог он поверить в милосердие?

 

Он решает напасть на Мстислава и разбить его. А для этого прибегает к военной хитрости.

В ответном послании он пишет, что готов мириться и, что высылает к Мономаху послов для переговоров о мире.

 

Радости Мстислава нет границ! Всё случилось по Писанию. Он подставил правую щёку ударившему его по левой и этим победил!

 

Сейчас он убедится, что немного ошибся. Всё правильно, ударили по одной щеке- подставь другую, но в промежутке между подставлениями, иногда полезно в морду дать.

 

Решив, что уже мир, Мстислав распускает войска по соседним деревням, так как в кулаке среди весны держать рати накладно, да и для самих же опасно. Неровён час эпидемия от скученности и бескормицы вспыхнет.

А так, расселил их по местности. Уже легче.

 

Этого только и ждал Олег. Он то свои войска продолжал держать в боевой готовности. И, конечно, даже и не думал, посылать никакие посольства к Мономаху.

 

Как только Олег убедился, что противник рассеял свою армию, он немедленно выступил на Мстислава.

Тот, с малой дружиной, стоял на Клязьме. И как раз обедал, когда ему сообщили, что Олег движется на него всеми силами.

 

И вот тут Мстислав, наконец, показал на, что способен! Он доказал, что христианское милосердие и просьбы о мире не есть признак слабости, как многие думают. Наоборот, это признак силы! Вот эту силу Мстислав и проявил.

Он начинает умело маневрировать и , одновременно, очень быстро, всего за два дня снова стягивает всю свою армию в один кулак на реке Колакче. Он всё таки решил, немного подредактировать заповедь Христову. Сначала дать в морду, а потом уж подставить другую щёку.

 

Противники снова стоят друг против друга в боевых порядках.

 

Олег немного смущён. Он не ожидал увидеть в Мономашиче полководца талантом равного себе. Поэтому медлит с нападением. Четыре дня чего то ждёт.

И напрасно. В это время приходит к Мстиславу помощь от отца. Половецкая орда хана Кунуя.

Степняки – воины от рождения. Быстро и тайно ходить обучены лучше чем кто бы то ни было. Поэтому приход половецкой орды остался незамеченным Олегом.

А Мстислав, решив, что из половцев получится отличный Засадный полк, спрятал Кунуя с его конницей в лесу на фланге.

 

 

Наконец, на пятый день, Олег решает прекратить ожидание непонятно чего. Он начинает битву. На правом фланге, прям напротив полка Мстислава он встаёт сам, а на левом ставит брата Ярослава.

Войско Олега переходит реку и начинается рубка.

Мстислав с новгородским полком помаленьку одолевает Олега, оттесняет его за реку. А вот на другом фланге Ярослав теснит войско Мстислава.

В сражении наступает критический момент.

 И вот тут то, с душераздирающим  воплем и визгом в тыл Олегу бьёт степная конница хана Кунуя!

  Войска Олега обращаются в бегство.

Летопись говорит, что Мстислав дал хану Куную воинский стяг Мономаха, присланный отцом. И, дескать, увидев этот стяг, олеговцы решили, что пришёл сам Мономах. Испугались грозного князя и обратились в бегство.

Позволю себе предположить, что это просто красивая легенда. Одна из многих сложенных про различные войны.

Сами посудите, кто и какой там стяг мог бы разглядеть? Кто бы его вообще разглядывать стал? Там мясорубка сплошная идёт. Тут каждый смотрит, как бы ему башку ненароком не снесли, а не стяг.

А вот удар тебе в спину половецкой лавы – это да. Это почувствуешь и не глядя. И побежишь!

Вот и побежали.

Добежали до Мурома. Там Олег сажает Ярослава с повелением: держаться, что есть сил. А сам бежит дальше. В Рязань. Там он надеется собраться с силами, нанять половцев, подтянуть тмутараканцев и византийцев из Крыма (он же архонт византийский, вы не забыли?) и вновь атаковать.

 

Мстислав подходит к Мурому. Он добром договаривается с муромчанами и те выдают ему и Ярослава и тех пленных суздальцев и ростовцев из «вятших», что держал в муромских порубах Олег.

Мстислав идёт на Рязань. Олег ещё не успел собрать войско. Он не готов к бою. Поэтому опять бежит.

А Мстислав миром договаривается и с Рязанью. Рязанцы тоже возвращают ему всех схваченных в Северной Руси Олегом «вятших» людей.

Так, что же - победа? Да, победа! Полная и безоговорочная

Но разве этого желал Мстислав? Разве может христианин желать победы? Нет! Христианин может желать только мира, неважно победоносного или нет.

Вот Олег. Где то он бегает, но куда он уйдёт от половецкой конницы хана Кунуя? Олег почти беззащитен перед Мстиславом.

Что должен делать Мстислав с разорителем отчизны своей? Что он, как православный христианин должен делать с тем, кто жёг и грабил православные монастыри на черниговщине?

Если он христианин по названию – то, прикрывшись именем Божьим, покарать врага Отечества и Веры. И, в данном случае, это было бы справедливо! Безусловно, справедливо.

Ну, а если он и правда христианин, тогда как? Вот не по названию, а по сути христианин, что должен с таким врагом делать?

Сразу, немедленно и искреннее простить! И никак иначе!

И Мстислав вновь показывает, что в 11 веке на Руси христиане ещё были.

Он поверг врага и этого для Мономашича достаточно.

А мстить христианину запрещено. Разрешено только прощать.

И Мстислав вновь пишет уже поверженному и ждущему последнего смертельного удара Олегу.

 

«Никуда не бегай больше. Шли к братьям просить о мире. Я попрошу за тебя. Не лишат тебя русской земли»

 

И он правда посылает Мономаху новое письмо с просьбами о милосердии для князя Олега.

Мономах, к этому времени, уже и сам всё понял и уже простил, всей душой простил Олега.

 

Он пишет к Олегу письмо. И это письмо следовало бы церкви включить в Святое Писание ибо ни одно послание апостолов по отдельности ни всех их вместе взятые по христианской силе даже рядом невозможно поставить с письмом Владимира Мономаха.

Ибо те писали друзьям, а Мономах пишет кровному врагу своему и земли своей.

И начинает он письмо фразой потрясающей, фразой от которой мурашки по коже:

 

«Олег, брат мой»

 

Читая такое, понимаешь, что тогда Русь ещё была вполне христианской страной. Ибо страна должна считаться христианской не по количеству храмов (этого добра вообще не надо ибо строить храмы, а тем более, молиться в них прямо и однозначно запрещено Христом), а когда в ней есть правители способные сказать кровному врагу своему, а, в те времена, значит и врагу страны своей: «Брат мой», распахнуть объятия и покаяться перед врагом.

Именно это делает Владимир Мономах. Кается.

 

 

 

(Продолжение следует)