Слепой и слепцы

 

Князья и изгои. Часть 3

Начало кампании Святополка в Червонной Руси, да и весь ход её, переполнен столькими странными и загадочными с нашей точки зрения событиями, что нам снова и снова остаётся пожалеть: мы знаем ЧТО было, но часто не можем понять ПОЧЕМУ это было.

 

Ну вот судите сами, как там всё происходило.

Свой поход против Давида Игоревича Святополк начал с того, что с малой дружиной приехал в Брест. Там на польской границе он встречается с польским князем Владиславом и о чём то с ним сговаривается. Вроде как ищёт у поляков помощи на Волынского князя.

Зачем ? Неужели же Великий князь всея Руси своими силами не мог наказать далеко не самого сильного удельного князя?

Узнав о том, что Святополк ведёт переговоры с поляками Давид, бросив все дела, сам спешит в Польшу и начинает просить польского князя о помощи против Святополка.

И не с пустыми руками он о помощи просит. Давид дал польскому Владиславу пятьдесят золотых гривен

Святополк, в свою очередь, тоже даёт польскому князю золота и вдобавок обещает выдать свою дочь за его сына.

Князь Владислав милостиво соглашается принять роль посредника между Давидом и Святополком.

Он объявляет русским князьям, что их спор будет рассматривать польский сейм.

Вот, что это происходит? Как это понять?

Почему вдруг польский сейм будет разбирать внутрирусский конфликт? Зачем вообще Святополк, а за ним и Давид помчались в Польшу? Зачем тянут князя Владислава в свои дела, суют ему крупные суммы денег?

Ничего тут не понятно и, боюсь, никогда понятно не будет. Нам остаётся, махнув рукой, не гадать о причинах такого поведения русских князей, а просто описывать последовательность дальнейших событий.

А она такова. Взяв денег у обоих сторон Владислав подумал-подумал и решил не собирать по этому поводу никаких сеймов, а решить всё самому.

И решил.

Он тайно занял сторону Святополка. А Давиду написал, что дескать польский сейм никак не смог примирить Святополка и посоветовал Давиду ехать к себе домой. Но обещал, что если Святополк всё же нападёт на Давида, то он, польский князь Владислав, пришлёт Давиду в помощь польские войска. Что то вроде миротворческого контингента.

Давид поверил. Уехал домой. Ну, а Святополк, получив непонятно для чего «добро» от поляков, вторгается на Волынь.

Давид не рискнул вывести войско в поле и сел в осаду в своём стольном городе Владимире-Волынском. Святополк берёт Владимир в осаду и распускает часть войска в «зажитьё». Так назывался грабёж окрестностей в те времена.

Семь недель продолжается осада Владимира. Семь недель Давид ждёт помощь от поляков. Ведь ему сам польский князь обещал! Разве можно ему не верить?

И Давид верит и ждёт польских рыцарей.

Но на втором месяце осады и непрерывных грабежей несчастной волынской земли даже до Давида дошло, что поляки его обманули, а Владислав хоть и польский князь, но гад.

А поняв это, Давид просит Святополка о мире.

Тот соглашается. По мирному договору Святополк получил себе во владение Владимир, а Давид уехал в княжить в скромный городок Червень.

Это называется – выполнил Святополк волю Мономаха и Олега, покарал клятвопреступника.

Вот только никаких волостей себе забирать братья-князья вроде как Святополку не поручали. Это вообще нарушение Любечских соглашений.

И уж, тем паче, не поручали они Святополку втягивать в русские дела поляков.

Ну и совсем не поручали, чтобы он вытворял то, что стал вытворять в дальнейшем. А сделал Святополк вот, что.

Заняв Владимир и посадив там княжить своего старшего сына Мстислава, Святополк ни с того ни с сего решил напасть на Василько и Володаря и выгнать их с Галиции. А саму Галицию тоже охапить себе.

Что на него нашло? Он же вроде сюда шёл именно, чтобы за Василька отомстить. Так зачем же на самого Василька нападать? Остановится, что ли никак не мог? Или решил, что Галиция сакральное место Руси?

Повторюсь: ничего непонятно из того, что творилось в Червонной Руси в том безумном 1099 году.

Как бы то ни было, а Святополк немедленно, прямо из Волыни выступает всеми силами на Василька и Володаря.

Братья Ростиславичи были совсем не из тех кого можно напугать. И то, что против них выступил Великий князь всея Руси, который к тому же, отныне добрый друг и родственник польского князя, ничуть Василько и Володаря не напугало. Впрочем последнее обстоятельство, если учесть биологическую польшефобию Ростиславичей, могло их только разозлить.

Они не стали, как Давид, запираться за крепостными стенами и чего то ждать, а быстро подняли свои дружины и выступили навстречу киевскому войску.

Армии встретились на Рожни поле. Перед началом боя Василько выехал вперёд, поднял вверх крест, который Святополк целовал на Любечском съезде и прокричал:

«Вот, что ты целовал! Сперва ты отнял у меня глаза, а теперь хочешь взять и душу. Так пусть между нами будет этот крест»

 

Сцена, конечно, сильная и волнующая. Кого другого может быть такое и смутило, но только не Святополка.  Человека, который, уже как минимум дважды ограбил православный монастырь, Киево – Печерскую лавру, никакой крест, конечно, смутить не мог.

 

 

Так, что битва началась и была она со слов летописца: « вельми ужасна и люта»

Воины рубились несколько часов. Четырежды они расходились, делали краткую передышку и сходились в сече снова.

Василько, конечно, не мог участвовать в рукопашной. Он весь бой простоял на холме, вздымая в руке крест, осеняя им свои дружины.

Наконец к вечеру Ростиславичи одолели. Войско Святополка было опрокинуто и обращено в бегство.

Но Ростиславичи не стали преследовать и добивать врага. Они дошли до границ своих владений и остановились там, сказав:

 

«Довольно с нас если стоим на своей меже»

 

Такое миролюбие, конечно штука в высшей степени похвальная. Но в данном случае могло выйти Ростиславичам боком.

Дело в том, что Святополк то и не думал прекращать войну. Наоборот, он твёрдо вознамерился всё таки выгнать Василько и Володаря с их земель неизвестно куда.

Поэтому, прибежав во Владимир-Волынский и чуть отдышавшись, Святополк отправляет своего сына Ярослава в Венгрию. Он хочет заключить с венграми союз и их руками всё таки победить братьев Ростиславичей.

 

Сам Святополк едет в Киев, очевидно собирать подкрепления своему изрядно потрёпанному на Рожни поле войску.

А во Владимире, на хозяйстве так сказать, он оставляет своего старшего сына Мстислава.

И этот сын, поверьте, стоит того, чтобы сказать о нём несколько слов отдельно.

 

Рождён он был от наложницы Святополка. Тот, как уже говорилось, по примеру, кстати, многих русских князей, имел большое количество любовниц из высших кругов и наложниц из простонародья.

Детей же, что от законной жены, что от наложниц Святополк уравнивал в правах, что конечно говорит в его пользу.

Вот и Мстислав был таким сыном от наложницы. Похоже, он был любимым сыном Святополка. Кажется именно Мстислава Святополк готовил в свои приемники. За несколько лет до описываемых событий, Святополк вызвал Мстислава к себе в Киев и сделал его кем то вроде своего соправителя.

А так, как все последние годы, Святополк в основном воевал, то Мстислав фактически Киевом то и управлял.

 

 Глубоко ошибётся тот, кто подумает, будто Мстислав, став киевским правителем, не грабил Киево Печерскую лавру.

Нет, ну, что вы. Этот князь был истинным сыном своего отца. Поэтому попытку ограбления монастыря он сделал практически сразу.

Мстислав, и не только он, кстати, всегда подозревал, что печерские монахи скрывают в своих подземельях несметные сокровища.

Они же роют чего то постоянно под землёй? Роют. Значит клады то находят. Ну должны же находить, не могут же они там столько лет уже впустую копать. Не кроты же они бессмысленные  в самом то деле.

Так, примерно, мог рассуждать Мстислав. Поэтому он ничуть не удивился, когда до него дошёл слух будто несколько монахов совсем недавно клад таки нашли.

Мстислав реагирует на это так как и должен реагировать любимый сын Святополка. А именно: он врывается в монастырь, хватает этих монахов и начинает их пытать.

Вот не знаю, к сожалению, чем эта история кончилась. Может и насмерть замучал князь монахов. А может и получил от монастыря какой откуп, да и успокоился.

Интересная судьба у Киево-Печерского монастыря, да? Его грабили неоднократно и, в основном, свои же. То киевские князья и их наследнички, то большевики. Чужие громили его только в виде исключения. Есть ли ещё монастырь с похожей судьбой? И почему такая судьба выпала именно Киево-Печерской лавре.

Может быть тут корни скрываются в том, что митрополиты русские, в то время сплошь присланные из Византии, сильно недолюбливали эту старейшую на Руси обитель.

 Как уже говорилось, монастырь возглавлял «русскую» партию в церкви, выступающую за всемерную русификацию как обряда так и клира. Это, конечно, сильно раздражало партию «греческую».

Так, что, вот подобные вольности киевских князей по отношению к Киево-Печерской лавре вполне могли быть негласно поощряемы «греческой» партией.

 

А может тут корни в том, что Киево-Печерская лавра, как мы уже выше говорили, была одним из крупнейших киевских ростовщиков. И в этом качестве составляла конкуренцию ростовщикам иудейским. А из последних, некоторые, были кем то вроде финансовых советников Святополка. Вот может быть и как то старались насолить конкуренту.

А может и обе причины роль играли. А может и какая нибудь третья, нам неизвестная причина, имела место.

 

Ну, как бы то ни было, а в 1099 году отец посадил Мстислава во Владимире, на радость киевским монахам.

 

Вот давайте туда и вернёмся. Миссия Ярослава в Венгрии оказалась успешной. Венгерский король Коломан согласился помочь русскому Великому князю и немедленно выступил в поход.

Причём сам лично войско и возглавил. И с собой прихватил двух католических епископов. Глядя на такое невольно думаешь: а, что же пообещал венграм Святополк за помощь? Наверно много пообещал, раз и войско выступило быстро и сам король во главе и епископы. Зачем епископы? Для окормления воинов и простых священников вполне хватило бы.

Но, как бы то ни было, а венгры вторглись на Русь.

Ситуация для Василько и Володаря, столь неосмотрительно пожалевших Святополка, стала критической. Против совместного удара венгров и киевлян они вдряд ли смогли бы устоять.

Но тут на сцену выступает, вернее даже не выступает, а врывается с диким криком Давид Игоревич.

Изгнанный Святополком из Владимира этот князь, само собой и не думал успокаиваться.

Первым делом он помчался в Польшу. Хотел, наверно, посмотреть в наглые глаза Владислава Польского. Посмотрел. Ни капли совести там не увидел. Потом воззвал о помощи к польскому сейму. Сейм тоже не выразил особого желания начинать войну.

И это понятно. Начать войну, значит собрать армию. А командовать такой армией должен будет, разумеется, князь Владислав. И это усилит его позиции по отношению к «можновладельцам». Оно «можновладельцам» надо?

 

Вообщем ничего Давид от поляков не добился. И направился к половцам. И не к каким нибудь, а к Лукоморским. То есть к самому свирепому половецкому хану – Боняку.

 

Тот, как мы уже говорили, не вмешивался в княжеские усобицы, ибо нетерпима для его сама мысль была, выступить на стороне русских собак, хотя бы и против других русских собак. Так он ненавидел Русь и русских.

Но в этот раз он согласился помочь русскому князю. Очевидно тут сыграло то, что противниками выступали венгры. А с венграми у Боняка была давняя нелюбовь. У него, вообще то, со всеми была нелюбовь, но венгры, плюс ко всему, ещё и сильно досадили половцам во время их недавнего похода на Византию.

 

Боняк решил не упускать возможность поквитаться с ними. Он поднимает орду и ведёт её в Галицию.

С венграми они встретились у Перемышля. На реке Вагре. Летописец, со слов самого князя Давида, рассказывает нам немного жутковатую историю.

В ночь перед битвой, когда оба войска уснули, хан Боняк поднял Давида и они выехали в степь.

Боняк долго прислушивался к чему то. А потом вдруг завыл по волчьи. И ночная степь ответила. Один за другим, в ответ на призыв половецкого хана, завыли в степи волки.

Боняк повернулся к перепуганному Давиду, улыбнулся хищно и сказал: «Завтра будет нам  победа»

 

Наутро Боняк построил войско следующим образом. Русский полк князя Давида он поставил в центр. Половцев разбил на три части. Две спрятал в засаду на флангах, а одну, под началом некого Алтунопы, пустил вперёд заманивать венгров.

 

Те же построились своим обычным строем: «Заступами». То есть отряды стояли один за другим в затылок друг другу. Получилось нечто вроде тевтонской «свиньи» только немного маневренней.

( венгерские воины)

 

 

Как и все европейцы того времени, венгры не применяли ни засад ни фланговых охватов, полагаясь на сильный удар в центр противника массами рыцарской конницы.

 

Современники отмечают, что у венгерской конницы были какие то, особенно длинные копья, что усиливало удар их рыцарей.

Битва началась. Передовой отряд половцев налетел на венгров, засыпал их стрелами и, когда те двинулись на него, бросился в притворное отступление.

Венгры за ним. Как только они увлеклись атакой и оставили позади фланговые засады Боняка, всё и было решено.

Половцы из засад атаковали одновременно. Они ударили в тыл и фланги венгров и по меткому выражению летописца «сбили в шар» венгерских рыцарей.

 

Потеряв строй, смешав ряды, венгры ещё какое то время пробовали биться, но скоро не выдержали и обратились в бегство.

Сильно пересечённая местность со множеством рек и речушек позволила уйти немногим. Половцы гонят венгров два дня по берегам Вагры и Сана. Рубят, топчут, топят.

Впавшие в безумную панику венгры и не помышляют о сопротивлении. Даже наоборот топят и убивают друг другу во время переправ через реки.

Разгром был полнейший и безоговорочный. Король Коломан сумел спастись, но многие венгерские бояре погибли. И оба епископа тоже. Их поймали и утопили в реке.

 

Урок был хорош. Больше король Коломан в русские дела соваться не решался никогда.

А Давид куёт железо, пока горячо. Он внезапно появляется с дружиной под Владимиром – Волынским и врывается в город.

 

Сын Святополка Мстислав успел запереться с дружиной в кремле. Давид приступает к кремлю и несколько раз пытается взять его штурмом. Тщетно.

Однако во время одного из боёв, Мстислав, стреляя по противнику из лука, по неосторожности сильно высунулся из-за стены. Стрела давидова дружинника бьёт ему под мышку. К ночи Мстислав умер.

 

Дальше война окончательно превращается в безумную кровавую карусель.

Под Владимиром появляются киевские войска, присланные Святополком. Они нападают на войска Давида. Одновременно Давида атакуют осаждённые из Владимирского кремля.

Битва кипит почти весь день. Давид разбит.

Он опять бежит к Боняку и Боняк опять соглашается ему помочь.

 

Снова половецкая орда врывается на Волынь. Войска Святополка разбиты и изгнаны с Волыни. Давид опять сел во Владимире- Волынском.

 

Это уже 1100 год. И каков же итог полуторалетней ожесточённой войны? Все при своих – вот итог.

Вернее князья при своих. А земля то разорена. Простонародье перебито, уведено в плен, просто разбежалось от такой жизни.

Довоевались князюшки, одним словом.

 

Давид, наконец то, решает жаловаться на Святополка не полякам, а тем к кому ему надо было бы обратиться раньше – русским князьям.

 

По инициативе Мономаха, для разбора жалоб Давида на Святополка, в городе Витичеве, в августе 1100 года собирается второй общерусский съезд князей.

 

Давид Игоревич, с которого вся эта кровавая каша и заварилась, явившись на съезд, повёл себя сначала нагло.

Зайдя в шатёр, где сидели Мономах, Олег Черниговский, брат его Давид Смоленский и Великий князь Святополк,  волынский князь заявил:

 

«Зачем меня призвали? Вот я! Кому на меня жалоба?»

Мономах тут же сурово осадил наглеца

 

« Ты сам присылал к нам. Хочу, говорил, братья прийти к вам и пожаловаться на свою обиду. Теперь пришёл и сидишь с братией на одном ковре. Что же не жалуешься? На кого из нас тебе жалоба?»

 

Давид умолк, не зная, что сказать. А и, что ему было говорить то, клятвопреступнику залитому братской кровью? Он молчал.

Тогда князья оставили его одного и разъехались каждый в свой лагерь.

Но в тот же день они собрались опять , уже без присутствия Давида, ибо, очевидно, видеть они рожу его не могли, посовещались и решили его судьбу.

 

И даже после этого они не позвали к себе Давида и сами не пошли к нему. А отправили от себя бояр, чтобы те зачитали Давиду приговор княжьего суда.

Он был такой:

 

«За то, что ты бросил нож между нами, чего прежде не было на Русской земле, не хотим дать тебе стола Владимирского. Но мы тебя не заключим и не сделаем тебе никакого другого зла. Ступай садись в Бужске и в Остроге. Святополк даёт тебе ещё Дубно и Чарторыйск. Владимир даёт тебе двести гривен. Олег и Давид также двести гривен»

 

Таков был приговор братьев-князей. Наверно он вам показался слишком мягким. Но посудите сами – разве мог он быть иным.

Что было делать князьям с этим человеком?

 

Схватить и кинуть в тюрьму? Но схватить князя, добровольно явившегося на княжеский съезд, это значило сделать подобные съезды невозможными в дальнейшем.

Все бы стали думать: «Я явлюсь, а меня так же схватят как тогда Давида Игоревича»

 

А ведь эти съезды были необходимы Руси. Мономах рассчитывал, что именно такие вот общерусские съезды в дальнейшем должны были решать княжеские споры, а не мечи и половецкие стрелы, как это было до сих пор.

 

Неужели же уничтожать на корню столь полезное начинание из-за одного мерзавца?

 

Нет, нельзя. Но, значит, и захватывать Давида на съезде тоже нельзя. Иное дело, если бы его в бою взяли в плен. А на съезде он уже неприкосновенен.

 

А, что же делать тогда? Лишить всех волостей? Тоже нельзя. Это значило своими руками опять создать князя-изгоя, после того как с таким трудом покончили с этим явлением.

И это значило продолжать войну – Давид бы не смирился.

 

Вот поэтому приговор над ним и был столь мягким. Сумел таки Давид извернуться и выйти почти сухим из воды.

 

Так закончилась эта долгая кровавая смута из-за князя Василька.

 

Одним из итогов её было сильное изменение этнического состава Червонной Руси. Попросту говоря, доля русского населения там очень сильно сократилась.

 

Русские гибли во время этой смуты, русских забирали в плен, русские бежали от войны. Земля опустела. Но пустая земля не имеет никакой ценности без рабочих рук, работающих на ней.

 

И князья Червонной Руси начинают активно заселять земли выходцами с Запада. Немцами, чехами, поляками, евреями.

Особенно много было поляков. В те времена жизнь простолюдина в Польше при ослабшей центральной власти и усилении власти «можновладельцев» становилась всё хуже и хуже. Крестьяне бежали. Червоннорусские князья их с большой охотой наделяли землёй.

Евреи в те края, в большом количестве, переселились из Киева. Впрочем об этой истории чуть попозже.

 

А пока мы видим, то, что довоевались всё же в тот раз западно-русские князья до того, что уже и непонятно с первого взгляда стало: это ещё Русь? Или уже- судя по населению Польша? Или Германия? Или вообще Израиль?

 

Но, надо сказать, в средние века, абсолютно безразличные к национальным различиям, никого такое положение не опечалили и не озаботило. Главное, что земля заселена, обрабатывается и подати в княжью казну поступают как и до войны.

 

А про Василька нам осталось рассказать последнюю известную об этом князе историю.

Они с братом Володарём так и продолжали оставаться бичом для западных соседей. Особенно для поляков. В 1120 году поляки обманом, с помощью подосланного агента Петра Власта, захватили Володаря в плен.

Василько не бросил брата в беде. Он не пожалел ничего, отдал полякам всю свою казну, но выкупил Володаря из плена.

Нам остаётся только надеяться, что в дальнейшем Василько и Володарь вернули себе от поляков всё уплаченное с лихвой.

Больше про князя Василько нам ничего не известно.

 

( продолжение следует)