"Ты задаёшь слишком много вопросов"
Жанна де Арк: Ведьма Христова. Глава 6
« - Веруешь ли ты в Бога?
- Разумеется, и уж моя вера точно сильнее твоей
- На каком языке говорили с тобой твои голоса?
- Конечно это был французский язык. И он был куда лучше, чем твой»
Это Жанна отвечает на вопросы почтенного Гильома Эмери. Похоже, что к моменту этого диалога Жанне уже изрядно надоело то следствие, в котором она была вынуждена участвовать, вместо того, чтобы начать уже бить англичан.
Впрочем, такой стиль общения: грубоватый, смелый, насмешливый вообще характерен для Жанны. Позднее, на суде в Руане, который и отправит её на костёр, Жанна будет разговаривать с судьями ещё более заносчиво.
В Пуатье Жанна жила в доме генерал-адвоката Жана Работо. Столь звучное название должности, что он носил, можно на наш язык перевести как «главный юрисконсульт короля.»
Как видим, человек он был не из последних в королевстве и, значит, дом его был тоже не из последних домов в Пуатье.
Впрочем, для Жанны это не имеет значения. Она крайне неприхотлива в материальном отношении. Что её раздражает и выводит из себя так это длительная задержка в самом начале исполнения своей миссии.
Смирением эта девушка отнюдь не отличалась, так, что можно предположить, что окружающим доставалось от раздосадованной Жанны гораздо больше, чем донесли до нас строки исторических хроник.
А комиссия не торопилась. Впрочем, в те времена, вообще торопиться не было принято. Правильным считалось делать всё не спеша, медленно и основательно. Жанна, со своей совсем не средневековой стремительностью в мыслях и делах, и тут выглядит крайне необычно. Чем ещё больше привлекает к себе внимание и ещё больше убеждает окружающих в своей несомненной связи со сверхъестественным.
Но вот, что это за сверхъестественное? Послана ли она Богом или кое-кем иным, тоже сверхъестественным.
Для людей Средневековья этот вопрос был крайне важным и спешить с его решением, тем паче, не полагалось. Никто и не спешит.
Свою работу комиссия начала с нового исследования физического состояния Жанны.
На этот раз «экспертная группа» была куда боле многочисленной и представительной чем в тот раз, в Шиноне.
Теперь её возглавляет сама Иоланна Арагонская – тёща дофина Карла. Кроме неё в комиссию входят опытнейшие акушерки и дамы из всех классов общества, известные своим благочестием.
Впрочем, результат был такой же как и в Шиноне. Исследовав всё со всей возможной тщательностью, женщины заявили, что Жанна абсолютно девственна и абсолютно здорова.
Тогда к делу приступили богословы. Стиль работы был такой: вся комиссия никогда целиком на свои заседания не собиралась. Просто каждый день несколько её членов приходили в дом генерала-адвоката и вели долгие беседы с Жанной.
Неоднократно они пытались поставить её в тупик своими замысловатыми вопросами, но ни разу им это не удалось. Только ещё больше разозлили девушку.
Однажды, все тот же злосчастный Гильом Эмери, имел неосторожность указать Жанне, что то, что она говорит, хоть вообщем то и верно, но вот всего этого нет ни в священном писании ни в богословских трудах.
Нарвался на ответ:
«В Книге Господа написано побольше, чем в ваших (выделено мной) писаниях»
« В ваших писаниях!». О как! А для Жанны, выходит, они не свои? У неё есть некая «Книга Господа», которую она ставит выше святого писания? Что же это за книга?
Вот и мэтр Эмери заинтересовался и спросил:
«-Что это за Книга Господа, о которой ты говоришь?
- Она есть, но такие люди как ты никогда её не прочтут
- Почему?
- Потому, что задаёшь много вопросов» отрезала Жанна и закончила разговор.
Надо сказать, что после этого комиссия оказалась в тупике.
В самом деле, люди на улицах чуть ли не молятся на Жанну, за неё же непрерывно ходатайствует двоюродной брат дофина герцог Алансонский, и наконец, сводный брат дофина, Денуа из осаждённого Орлеана шлёт комиссии одно грозное послание за другим, требуя, чтобы ему немедленно прислали Деву, иначе пропади всё пропадом.
А эта Дева, тем временем, уже успела наговорить вполне достаточно, чтобы её не в Орлеан, а на костёр послать как ведьму чистейшей воды и, вконец охамевшую еретичку.
Отвергнуть Святое Писание, хотя бы и косвенно, это вам не шуточки! Сжигали за куда как меньшие провинности.
Так, что же делать? Тут задумаешься.
Однако нет преград, какие бы не одолели изощрённые в догматике и демагогии умы богословов.
Вот и сейчас, они подумали и решили, что лучше всего будет – не обращать никакого внимания на эту «Книгу Господа», а решить, что Жанна ляпнула это в простоте душевной (ну крестьянка же, пастушка, что с неё взять) и продолжить работу с ней.
Поэтому больше никогда вопрос о «Книге Господа» не поднимался. Он и по сей день неясен, что ещё за «Книга Господа» и почему Жанне можно было её видеть, а столь просвещённым и уважаемым людям как мэтр Эмери – нет.
В другой раз Жанну решил допросить Сеген де Сеген. Вопрос задал очень хитрый:
«Ты утверждаешь, что Бог избрал тебя для того, чтобы избавить французский народ от бедствий. Но если этого хочет Бог, для чего же нужны солдаты?»
В этом вопросе – тончайшая и сложнейшая богословская проблема: соотношение божественного провидения и человеческой деятельности.
Чтобы дать на него ответ тем же Блаженному Августину и Фоме Аквинскому потребовалось написать тома богословских трудов, полных заковыристых доводов.
И посмотрите, как на это вопрос ответила Жанна
«Солдаты должны сражаться, тогда Бог пошлёт победу»
Одним кратким, и безукоризненным с догматической точки зрения ответом, семнадцатилетняя девушка делает ненужными все толстенные тома Августина и Фомы написанные по этому поводу!
Ну, как Жанной можно не восхищаться?!
Ей и восхищаются. Большинство явно, но есть и такие, что тайно.
Например – епископ Реймсский, канцлер Франции и председатель вот этой самой комиссии Реньо де Шартр.
Он, как председатель комиссии, должен, разумеется, соблюдать наружное беспристрастие, но на самом деле, он к этому моменту уже полностью перешёл на сторону Жанны.
Тому есть несколько причин. Ну во первых, как опытный придворный он видит, что Жанна популярна при дворе и любима дофином. Не пойдет же де Шартр против всего двора? С ума то он не сошёл.
Во вторых, земли Реймсского епископства, обширные и богатые практически полностью под властью англичан. И бедняга де Шартр ни гроша дохода со своих земель не получает.
Так, что он очень сильно заинтересован в войне. Разумеется – в войне победоносной.
А Жанна, понимает де Шартр, может принести победу. Он так решил, потому, что тоже почувствовал: «В этой девушке, что то есть». И это третья причина, по которой епископ Реймсский начинает Жанне симпатизировать.
Причём, так как речь идёт о возвращении очень больших доходов, епископа, наверно, уже и не особо интересует, от кого именно послана Жанна.
А хоть бы и от самого Сатаны, небось думает епископ, главное, чтобы помогла освободить мои земли.
Жанна тоже не сидит сложа руки. Она пытается обработать видных членов комиссии отдельно друг от друга. В неформальной, так сказать, обстановке.
С этой целью она налаживает контакт с отцом Алленом. Тем самым любимцем простого народа, законопослушного и не очень.
И в этом ей снова, в который раз, помогают доминиканцы. Секретарь отца Алена – молодой монах-доминиканец брат Том. Вот он то и помогает Жанне, однажды под покровом ночи, тайно покинуть дом генерал – адвоката и встретиться с отцом Аленом.
Подробности встречи нам неизвестны. Знаем только, что отец Ален поинтересовался у Жанны: часто ли она поститься. На, что та дала неопределённый ответ: она, дескать, вообще есть мало.
Похоже и этот ответ, и все последующие, полностью устроили отца Алена. С этой ночи он «лоббист» Жанны в комиссии.
На одном из последних заседаний, тот же Сеген де Сеген задаёт Жанне такой вопрос:
«Богу не будет угодно, чтобы мы поверили тебе, если ты не явишь нам некое знамение, показывающее, что тебе следует верить. Не можем же мы советовать королю доверить тебе армию, только на основании твоих же голословных утверждений»
Ответ доносит нам всю ярость, накопившуюся в Жанне за эти три недели бесконечных расспросов.
«Бог мой!» кричит она « Я приехала в Пуатье не фокусы вам показывать. Дайте мне войско. Пошлите в Орлеан. Там я явлю знамение того, кто послал меня»
Это был последний допрос. Дальше комиссии было уже невозможно тянуть с выводами.
Алансон вспоминает, что после завершения последнего заседания комиссии, они ужинали в комнате Жанны. Кроме самого Алансона и Жанны присутствовали Жиль де Ре и королевский конюший Гобер Тибо.
Жанна выглядела очень усталой и задумчивой. Она ела даже меньше чем обычно. На вопрос Алансона о причине её печали, Жанна сказала:
«Мне задавали так много вопросов и я должна была так много отвечать. Но, знайте, я могу сделать гораздо больше, чем рассказала им»
Королевский конюший тут же, и с воодушевлением воскликнул:
«Я верю тебе, Жанна»
В ответ Жанна положила ему руку на плечо, улыбнулась и сказала:
«Мне хотелось бы, чтобы у меня было больше людей, разделяющих твою веру»
После этого Гобер Тибо оставил свою выгодную придворную должность и примкнул к Жанне
А комиссия, наконец, дала заключение. В нём, в частности говорилось:
«…тщательное расследование образа жизни, нравов и намерений Девы не выявило в ней никакого зла, но лишь добро, смирение, целомудрие, честность и простоту...Так как она обещала явить знамение божественной помощи в Орлеане, король не должен мешать пойти ей в этот город с солдатами. Напротив, ему следует проводить её с почётом. Ибо сомневаться в ней означало бы грешить против Духа Святого…»
Не доверять Жанне, значит грешить против Святого Духа!!! Более благоприятного заключения для неё и представить то невозможно.
(Продолжение следует)