В защиту "чистой женщины"

Полина Трофимова

Несколько слов в защиту Императрицы Екатерины Великой,

умевшей любить чистой и искренней любовью

Полина Трофимова Несколько слов в защиту Императрицы Екатерины Великой, умевшей любить чистой и искренней любовью Сначала хотела поучаствовать в обсуждении уже даже не статьи об Екатерине Великой, а самого образа Государыни. Но потом вспомнила об уникальной книге видного исследователя того века. О книге Вячеслава Сергеевича Лопатина «Екатерина II и Г.А. Потёмкин. Личная переписка. 1969-1791 год». Издано Российской Академией Наук в 1997 году в серии Литературные памятники. Я не берусь спорить о том, что является историческим трудом, что сочинениями на историческую тему, а что компиляцией. Себя не отношу ни к историкам, ни к историческим беллетристам, ни тем более к компиляторам. А потому в спор не ввязываюсь и никого не опровергаю. Но вышеназванный труд В.С. Лопатина, объёмом в 990 страниц, мне кажется всё-таки классически историческим, поскольку каждый документ имеет свой адрес. Точный адрес. Автор указывает, что и где взял. Итак, именно в этом труде я почерпнула данные о том, что, кроме низких клеветников, немало было во все времена и искренних защитников доброго имени Императрицы. Русская Женщина эмигрантка Анна Кашина, возвысила свой голос в защиту Екатерины Великой, да где, в Западной Европе, давно уже потерявшей всякую совесть. И было это в тридцатые годы, когда особенно старались опорочить русскую императрицу Бернард Шоу и Альфред Савуар, которые, по словам упомянутой выше русской женщины по имени Анна Кашина, «буквально упивались в изображении сладострастия замечательной женщины» (Императрицы Екатерины Великой). А теперь приведу то, что написал по этому поводу в своём статье составитель переписки Екатерины и Потёмкина В.С. Лопатин В 1934 г. на страницах русского эмигрантского журнала «Иллюстрированная Россия» (выходившего в Париже), среди сотрудников которого были И.А. Бунин, Б.К. Зайцев, М.А. Алданов и другие известные деятели русской культуры, появились заметки под заглавием «Великая в любви». В четырёх номерах журнала Анна Кашина-Евреинова (жена известного театрального режиссера Н.Н. Евреинова) рассказала историю появления во Франции писем Екатерины II Потёмкину и ознакомила читателей со своим исследованием этой переписки». Далее В.С. Лопатин приводит слова самой Анны Кашиной-Евреиновой: «Жорж Удар, известный французский журналист, побывавший несколько раз в Советской России, вывез оттуда недавно найденную и ещё не опубликованную переписку Екатерины Второй с Потёмкиным. Он решил немедленно опубликовать эти письма по-французски и поручил мне их перевод и комментарии» (Иллюстрированная Россия. No 40. 29 сент. 1934. С. 1.). Вячеслав Сергеевич поясняет: «Отметив интерес парижской публики к личности императрицы, русская журналистка связала этот интерес с недавними театральными премьерами и шумным успехом у публики пьес знаменитого Бернарда Шоу и менее знаменитого, но популярного парижанина Альфреда Савуара, пьес, посвящённых Екатерине II. С возмущением Кашина-Евреинова писала о том, как европейские знаменитости изображали Великую императрицу – друга Вольтера и автора «Наказа». И Савуар, и Шоу буквально упивались в изображении сладострастия замечательной женщины. Журналистка признается, что и она сама, получив от Удара интимные письма императрицы, опасалась «потоков сладострастия, которые будут хлестать из каждой строчки этих писем...» Она вспоминала: «Я принесла письма домой и, набравшись «ратного духа», засела их читать. Прочла, не отрываясь, всю объёмистую пачку, и, только окончив последнее письмо, я глубоко вздохнула и подумала: "И может же обывательская легенда и хлестко-фривольные анекдоты до такой степени опоганить образ прелестной женщины, написавшей такие прелестные письма". Екатерина показалась мне до такой степени привлекательной, человечной, обаятельной и такой "чистой женщиной", несмотря на свои 44 года, возраст, в котором она писала свои письма к Потёмкину, что мне естественно захотелось узнать, что представляла её жизнь до этого возраста. Труд по изучению её предшествующей жизни занял немало времени, но зато доставил и много радости. Да разве есть большая радость, как реабилитировать невинно оклеветанную. Да ещё женщину. Да ещё такую прелестную женщину. Да еще русскую Императрицу!" (Там же). Кашина-Евреинова не претендовала на историческую точность своей работы. Из-под её пера вышел психологический очерк, основанный на внимательном прочтении писем, но писала с необыкновенной искренностью: «Она (Императрица) была истинной женщиной, живым образчиком женственности», – приводит журналистка слова английского историка доктора Гентша и подтверждает эту характеристику цитатами из писем. Рассказав романтичную историю любви императрицы к Потёмкину, журналистка не могла не отметить писем, в которых Екатерина называет своего возлюбленного «мужем», а себя – его «верной женой». Она сослалась на предисловие к письмам профессора Я. Л. Барскова, который утверждал (повторяя версию П.И. Бартенева), что брак был заключён в конце 1774 г. Кашина-Евреинова, следуя за письмами, попыталась понять семейную драму императрицы. По её мнению, причиной охлаждения Потемкина к Екатерине стало именно венчание. Тайный муж Государыни достиг невозможного, причём достиг невероятно быстро и потерял к ней интерес как к женщине. Анна Кашина далее с уверенностью писала: «Но Екатерина еще неотступнее тянется к нему... Ведь любовь к нему заполняет ее жизнь... Она впервые узнала, что значит любить по-настоящему. Она ясно понимает, что уже никогда больше она не полюбит так, как она любит сумасшедшего, но гениального Потёмкина... При желании дать какое-нибудь определение характеру любви Екатерины к Потемкину, я бы сказала: суеверная любовь... Она плачет по Потёмкину, как будто смерть его застала её в самый разгар их любви, а между тем, прошло пятнадцать лет с тех пор, как эта связь оборвалась. Екатерина пишет Гримму: «Этот удар меня сразил. Мой ученик, мой друг, могу сказать, мой идол, Князь Потёмкин умер в Молдавии»... Именно идол! В самом широком, в самом хорошем смысле этого слова». (Иллюстрированная Россия. No 43. 20 окт. 1934. С. 9-10.). Вячеслав Лопатин заканчивает такими словами: «Так писала на чужбине русская женщина, потрясённая любовными письмами другой женщины, жившей полтора века назад. Переводу Анны Кашиной-Евреиновой выпала счастливая судьба. Ж. Удар опубликовал письма в журнале "Revues de Paris". В том же 1934 г. любовные письма Екатерины II к Потёмкину вышли отдельной книгой в известном парижском издательстве Калмана Леви. С тех пор ни один исследователь не обошелся без этих писем – выдающегося свидетельства Истории». Можно, конечно, опровергать всё и вся. Но книга, выпущенная Вячеславом Лопатиным, не просто какое-то брожение вокруг истории. Там приведены неопровержимые документы, письма. Причём сделаны подробные комментарии к письмам. И труд, долженствовавший, быть сухим, читается, словно остросюжетный роман. У нас же любят, к сожалению, с кондачка бросит уничижительную фразу, не покрепив её ничем. Любят у нас и написать сочинения вокруг истории, да ещё потом и требовать: верьте мне, читатели, на основании того, что не смеете не верить. А доказательства? Вам они не нужны, вы до них не доросли! Обойдётесь.